Слово "синель" - не русского, а французского происхождения. Поскольку визуально пушистый шнурок напоминал гусеницу, так его и назвали - "chenille". Следует отметить, что у этого вопроса есть и второй план. "Синий" для носителей русского языка того времени - не цвет, а свойство того или иного цвета блестеть, переливаться. Однокоренным словом к "синий" является "сиять". То, что мы сейчас называем синим, тогда определяли как голубое, цвет сизого голубиного крыла. Таким образом, "синели" для модниц того времени - почти то же, что для современных люрекс. И писатель как бы специально подчеркивает это различие: "шерсти" (то есть шерстяные нитки), в отличие от "синелей", не блестят. Пример того же языкового анахронизма мы находим и у Пушкина. В "Капитанской дочке" Петруша Гринев, приехав в Оренбуржскую крепость, обнаруживает старого инвалида, который, сидя на столе, пришивает синюю заплату на зеленое сукно. Пушкин имел в виду то, что новая шерстяная ткань - блестящая, в отличие от старой - вытертой, матовой. Зеленым же было как новое сукно, так и вся старая шинель - еще павловская, наверное.